миновала полночь. на западе, почти что у самой земли, то гасла, ныряя в рваные клочья туч, то снова бледно вспыхивала луна.
я вполне комфортно обосновалась под раскидистыми ветвями широкого и старого дуба. ветер свистел в этих обнаженных ветках и шуршал засохшими стеблями вереска. но в этот приглушенный свистящий шорох как будто вплетался заунывный шум прибоя. а вокруг меня как будто плескалось необъятное вересковое море. его размеренный шорох, легкая рябь... они как будто уносили прочь мои пустые - а, может, и не такие уж пустые, - тревоги куда-то далеко, впитывали в себя мой шепот и жалобы, и даже секреты, не произнесенные вслух.
я очень часто думаю о море. о бескрайнем, мягком. оно как благодарный слушатель - услышит все, и в ответ участливо прошелестит изумрудными волнами. я люблю делится с ним своими мыслями, хоть мое море, вересковое, и не настоящее. но в моем воображении оно глубокое и теплое.
мне стоит извинятся. тысячу раз. миллион. за то, что я делюсь с ним, а не с тобой. за то, что пока лишь оно может заставить меня улыбнутся. по-настоящему, а не той печальной извиняющейся улыбкой, которую я дарю тебе. прости меня, просто еще не зажило. еще остатки прошлого трепыхаются на дне моей души, прости. тебе надо набраться терпения. немного терпения, прошу. а я буду стараться. я буду закрывать глаза на прошлое снова и снова, я разделю все не только с морем.
а мне и просить об этом не надо, ты молча идешь сзади - ждешь, молчаливо и терпеливо, когда я буду готова. когда я забуду о своем море и о нем. когда посмотрю на тебя, и одними губами прошепчу: «теперь ты мое море».